А после нас, хоть Сыроежкин
29.06.2016 в 17:15
Пишет orig-revers:Заявка № 41 Исполнение 1URL записи
Название: Ангел
Автор: isca-lox
Артер: der BudaiIka
Размер: 2865 слов
Категория: джен
Жанр: мистика, юмор
Рейтинг: R
Саммари: в день восемнадцатый третьего месяца весны, как раз во время концерта Маленького Джонни, над стадионом пролетел ангел, окруженный пламенем столь ярким, что оно озарило весь город.
арт-заявка
читать дальше
В день восемнадцатый третьего месяца весны, как раз во время концерта Маленького Джонни, над стадионом пролетел ангел, окруженный пламенем столь ярким, что оно озарило весь город. Ангел пылающей кометой прошел по небосводу, постепенно снижаясь, а затем ухнул вниз где-то за заброшенным заводом и пустырем.
Конечно, потом историю переврали. Одни газеты писали, что это старый русский спутник притянуло к Земле, и он сгорел в атмосфере, а другие — что правительство проводило секретные испытания. Но Маленького Джонни было не обмануть — он то знал, что видел. Джонни допел до конца припев «Веселой буханки, что влазит и вылазит», а затем, наплевав на второй куплет и на орущих зрителей, рванул со сцены. По пути Джонни умудрился откуда-то вытащить Библию и размахивал ей всю дорогу до завода — а тот был не так уж и близко (некоторые и вовсе сказали бы, что далеко).
Вслед ему кричали зрители, сыпал проклятиями продюсер и летели еще теплые женские трусики, но Джонни ни разу даже не оглянулся. Все мысли у него были об ангеле.
Джонни давно ждал знака. Он искал его в Библии, которую таскал с собой даже на оргии — пока групи и музыканты пили и совокуплялись, Джонни открывал страницу наугад и читал ровно одну строку. Обычно выпадала бессмыслица, так что Джонни тоже шел пить и совокупляться, но надежды не терял. И вот она наконец оправдалась! Ангел точно был знаком, да почище цитаты из Библии!
Добежав до тропинки, что шла между заводом и пустырем, Маленький Джонни истово перекрестился, поправил завалившийся на бок набриолиненный чуб и медленно пошел, озираясь. Библию он при этом держал на вытянутых руках, будто хотел прикрыться ей, как щитом. Самого ангела видно не было, но вдали дымил сухой куст. Джонни, хоть и пел рок-н-ролл, дураком вовсе не был, и мог сложить два и два — ангел то полыхал, а значит, и куст загорелся от его жара. Джонни направился к кусту.
Ангел валялся на земле, неловко раскинув крылья и подвернув под себя ногу. Вся кожа у него была в мелких порезах. Вид у ангела был недовольный — что и неудивительно; мало кто стал бы улыбаться, свалившись с небес и напоровшись на колючки.
— Слуга Господень, — возопил Джонни, остановившись в паре метров от ангела. — Чего ты желаешь и что за откровение принес?
— Я б не отказался от упаковки пластыря и чего-нибудь съедобного, — сказал ангел капризно. — А то последний миллион лет о еде я мог только мечтать.
***
Божий посланник оказался тот еще тип — пока Джонни с благоговением обклеивал его пластырем, покупал одежду и кормил, ангел только и делал, что ныл и ворчал.
— Этот цвет мне вообще не идет, — тянул ангел, натягивая джинсы. — Да и фасон неудобный — мне все трет, и ноги чешутся. А футболка? Что это за дурацкая надпись «все хорошо» — ведь на самом деле все плохо!
— Отвратительно, — сказал он, жуя четвертый гамбургер и презрительно морщась, — и как вы только едите эту гадость? Из чего их вообще делают? Из мертвой коровы? Ну и безумие!
— Ужасно, — добавил он на пятом. — Теперь у меня еще и живот разболелся. Ты хоть сам то здесь когда-нибудь ел или притащил меня в первую попавшуюся забегаловку? Впрочем, чего ждать от этого мира, погрязшего в хаосе и сумасшествии.
— Мне стало даже хуже, чем было! — простонал он, доев девятый и с жадностью поглядывая на тот, что Джонни оставил себе. — И зачем я только за это взялся?
— Взялся за что? — спросил Джонни, который все еще не терял надежды услышать откровение и получить знак — хотя, признаться, она таяла с каждым мигом. Одевшись и спрятав крылья под свитером с распродажи, ангел совершенно перестал походить на посланца Небес. Джонни только теперь присмотрелся к нему повнимательнее и заметил, что лицо у ангела одутловатое и усталое, а на лбу и вовсе прыщ. А разве бывают ангелы с прыщами? Джонни начал сомневаться в том, что видел собственными глазами — а падал ли ангел с неба? Не приснилось ли это все Джонни после понюшки, которой перед концертом с ним поделился саксофонист?
— Что, сразу к делу, даже отдохнуть мне не дашь? — вздохнул ангел, подперев щеку расцарапанным кулаком. — Вот оно, человеческое гостеприимство! Ну ладно уж, давай о делах, раз тебе неймется. — Он расправил плечи и весь надулся, как голубь в морозный день. — Итак, готовься к своему откровению. Я здесь, чтобы спасти Бога! И ты мне в этом поможешь!
Тут Джонни заливисто рассмеялся.
Всю жизнь он мечтал, что кто-нибудь спасет его самого. Вначале ждал, что вернется пропавший отец, затем — что прилетит супергерой, обладающий немыслимой силой, а после решил, что надежнее верить в Бога, чем в гулящего пьяницу или картинки из комикса. Но вот что спасать Бога придется ему самому, Джонни поверить не мог.
— Думаешь, вру? — обиделся ангел. — И какой смысл раскрывать тебе сакральные тайны, коли ты над ними смеешься?
— Это все очень сомнительно, — покачал головой Джонни. — Зачем Бога спасать? Это он всех спасает! Уж он то в помощи не нуждается!
— И кто ты такой, чтобы сомневаться в словах небесного посланца? — ангел сжал губы и схватил недоеденный гамбургер с тарелки Джонни. — И откуда тебе знать, в чем нуждается Бог — ты же его не встречал! А я завтракал с ним каждый день — пока он еще не сошел с ума и не начал потчевать гостей рагу из печенки, шаурмой и шоколадными кренделями.
— Сошел с ума? — забеспокоился Джонни. — Это еще что за разговоры! Нет, ну теперь то ты точно врешь!
— Ну что за тупица! — ангел вскочил и попытался расправить крылья прямо под свитером, отчего стал похож на рыбу-ежа. — Да оглянись же вокруг!
Джонни осмотрелся. Ничего такого не происходило — только парочка у окна нежно шепталась, взявшись за руки, да старая официантка лениво рисовала тряпкой круги на столе.
— И что? Кафе как кафе!
Ангел застонал, и звук вышел такой, будто ветер гудел в огромной трубе. Джонни даже слегка устрашился — в первый раз с того момента, как нашел его в кустах.
— Да разве ты не видишь, каков этот мир! Разве не понимаешь, что он безумен? Дети радуются, старики умирают, черные мешаются с белыми, женщины соблазняют мужчин, собаки виляют хвостами, кошки мяукают, а у слонов растут хобот и уши! Воздух прозрачный, трава зеленая; смеются от радости, а плачут от горя. Да разве в нормальном мире такое возможно?! К чему ходить далеко, посмотри на официантку — разве ты не заметил, что она вырядилась в белый фартук! А на ногах у нее две туфли, и обе коричневые! А парочка за тем столом — им по двадцать пять, а они еще ни разу не доили корову! А гамбургеры? Гамбургеры, я тебя спрашиваю! В каждом ровно по одной говяжьей котлете и половине огурчика! И газировка! Газировка шипит и пенится! —ангел гневно потряс стаканом, расплескав газировку, которая тут же зашипела и вспенилась.
Джонни посмотрел на ангела с сомнением.
— Нет, я не против, чтобы богачи раздали деньги нищим — особенно мой продюсер; он всегда мне недоплачивает, а сам разъезжает на ройсе. Но что не так со всем остальным? Чем вилять собакам, если не хвостами? И зачем этим двоим доить корову, если они не из деревни?
Ангел опять застонал, и в этот раз так громко, что официантка оглянулась на него с подозрением.
— Нет, ты не понимаешь! — воскликнул он. — Зря я надеялся! Зря верил, что кто-то, кроме меня, все еще помнит былое величие и красоту. Впрочем, неудивительно — ты ведь естественного порядка вещей и не видал, а значит, тебе все кажется совершенно нормальным! Я один был отброшен за пределы материальности, в пустоту, где провел вечность, голодая и страдая от жажды — ибо нет там даже гамбургеров и газировки. Я не был испорчен этим миром, я не жил в безумии, и потому помню, как все должно быть! Что ж, придется тебе поверить мне на слово — все вокруг не такое, как надо, все испортилось, перемешалось, изменилось, сплющилось, сморщилось и растянулось. Бог заболел какой-то заразой— уж не знаю, где он ее подцепил. Он любитель шляться по сомнительным заведениям, это все знают. От заразы он совсем обезумел, а ведь это нехорошо. Это плохо, если уж говорить начистоту — потому что, если сходит с ума создатель мира, и мир за ним уносит в безумие. Но Бог на то и Бог, чтобы, даже свихнувшись, понимать — творится неладное! Догадавшись, что болен, Бог сумел спасти ту часть себя, что осталась здорова. Он вырвал ее и отбросил на Землю. И знаешь что, Джонни, эта часть — ты! Ты — Божий рассудок!
Джонни снова расхохотался.
— Прости. — Он утер слезу. — Но если кто и есть часть Бога, то точно не я. Чертенок — так меня в детстве звала мамаша, а сейчас меня кличут Маленький Джонни — но только это они в шутку. Меня так прозвали, потому что член у меня длиннее даже, чем у Большого Лу, это тебе любая скажет. А разве могут так звать частицу Бога? Да и какой из меня рассудок, если я пою рок-н-ролл? Это же музыка сумасшедших, спроси кого хочешь!
Чертенок, дьяволенок, гоблин и еще десятком подобных прозвищ звала его мать. А когда детство закончилось и мать застала Джонни в постели с соседкой, своей ровесницей, а потом еще и с ее сыном, в адрес Джонни посыпались выражения покрепче. Нет, никакой частью Бога Джонни быть не мог — а уж тем более, самой разумной! Он давно уже крепко сидел на порошке, что давал ему саксофонист, а после воскресной оргии еще и чесался с ног до головы.
— Но что есть черт, если не часть Бога? Бог создал мир, Бог создал чертей, — пожал плечами ангел. — Если, конечно, они вообще существуют. Я вот лично ни одного не встречал — хотя демонов видел парочку. Да и как бы ты догадался, что я ангел, если бы в тебе не осталась крупица здравомыслия Бога? Нет, если бы ты был человеком обычным, то меня бы никогда не нашел. Ты поверил бы в любую чушь — что это комета или горящий спутник. А правду бы отбросил подальше, как невероятную. Я ищу Бога, Джонни, и ты — это он. Я, впрочем, тоже.
— Ну ладно, пусть я Бог, и ты тоже. И что нам тогда делать?
— Подождать остальных, — пожал плечами ангел. — Ты не один — Бог отбросил семь семян здравомыслия. Я — первое, ты — второе, а значит, нам нужны еще пятеро. Подождем, а потом спасем Бога.
***
Первой пришла девушка. Она была русая и длинноволосая, в коричневом бесформенном платье.
— Я видела, как небеса раскрылись, и из мира богов опустилась радужная лестница, — сказала она мечтательно. — А потом по ней сошел мужчина. Он светился золотом, а на голове у него был шлем с бараньими рогами. Я побежала за ним, и нашла то место, где он ступил на землю. Я по его следам дошла до кафе, но только вот не пойму, кто из вас он? Шлема я не вижу, да и светиться вы перестали.
— Это я, — скромно сознался ангел и глотнул газировки. — А нашла ты нас потому, что и сама богиня — а вернее, часть Бога. Садись. Должно прийти еще четверо.
— Мне ты другое говорил, — подозрительно сказал Джонни.
— Так ведь и ты, и она, хоть и крупицы рассудка Бога, все равно всего лишь люди, — объяснил ангел. — А куда уж человеку понять Бога целиком! Вот каждый из вас и ухватил лишь часть истины. Не удивлюсь, если следующий, кто нас найдет, скажет, что я пришелец из разбившегося НЛО!
Вторым был нищий, что жил под мостом. Он оставил свою тележку, полную мусора, на стоянке, и нетвердой походкой забрел в кафе. Джонни зажал нос — от старика несло так, будто он не мылся ни разу за всю свою долгую жизнь. Впрочем, это наверняка так и было.
— Я видел пришельца! — закричал старик, прямиком направившись к их столу. Ангел подмигнул Джонни и торжествующе улыбнулся. — Его корабль сгорел, и пришелец грохнулся вниз. За заводом, так я слышал. Но я туда не пошел, я умней, чем тупые зеваки — я понял, что пришелец сразу отправится изучать нас, землян, чтобы потом поработить. А где лучше всего изучать род людской, как не в дешевой закусочной! И по всему выходит, что пришелец — один из вас. Так что давайте, колитесь — кто прилетел в НЛО? Не бойтесь, я вам ничего плохого не сделаю — я то хочу всего лишь продать парочку своих изобретений. Я тут на досуге набросал схему антигравитационного двигателя. — Нищий вытащил из-за пазухи тетрадку, такую же грязную и вонючую, как и он сам, и раскрыл на середине. По мятым желтым листам метались каракули, на чертежи никак не похожие. — Ну так что, кто из вас купит мое изобретение? Соберете, всунете в свой корабль и улетите!
— Это я упал на Землю, — признался ангел. — А ты присядь и положи свою тетрадку. Схему покупать я не буду, зато открою тебе тайну — ты тоже пришелец, такой же, как я.
— А я знал, я всегда это знал! Из-за этого меня и выперли из конторы, — закричал нищий и, неловко взмахнув руками, опрокинул на Библию Джонни стакан газировки. — Никто не доверяет нам, несчастным пришельцам!
Затем пришли узкоглазая из Чайна-тауна, странная бабка с мелками и мальчик лет пяти. С первой ангел помяукал на смешном языке, второй объяснил, что с радостью купит ее душу, но только чуть позже, когда все соберутся, а мальчика огорчил, сказав, что горшка с золотом у него нет, а есть лишь гамбургер — да и то только если Джонни купит еще один.
— Хорошо, я согласен на гамбургер, — вздохнул мальчик и сел за их столик.
Только вот никакого гамбургера он так и не получил. Ангел вскочил на ноги и торжествующе рассмеялся:
— Наконец-то! — закричал он. — Наконец-то этот мир будет исправлен! Деревья снова начнут расти в землю листвой, а в небо — корнями, орехи станут кровоточить, а пальцы покроются кожурой! Наконец-то Бог придет в себя и исправит безумие, что поразило вселенную! Сейчас мы соединимся с Богом и вернем ему здравый смысл и трезвый рассудок!
— Вот это правильно! — поддержал его старик, — я всегда знал, что только в безумном мире мой двигатель никому не будет нужен. Стоит Богу прийти в себя, как чертежи сразу раскупят!
— Но как мы излечим Бога от сумасшествия? — Джонни все еще сомневался. Ему даже пришла в голову шальная мысль, что он заседает в компании безумцев: старик и бабка уж точно были слегка не в себе, а вот насчет ангела, женщин и мальчишки он пока не решил. Но ведь он сам видел ангела, сам нашел его в горящем кусте, это ведь что-то да значило? Джонни покрепче схватился за Библию, в надежде, что та откроет ему верный путь. Мокрая Библия упрямо молчала, капая на пол газировкой. — Ты же сказал, что Бог избавился от нас, чтобы спасти остатки разума. Но тогда получается, что если мы вернемся к Богу, безумие и нас поглотит!
— Может и так, — сказал ангел, стаскивая свитер. — Но попробовать все равно нужно. Нельзя терять надежду, просто нельзя! Иначе зачем вообще жить в этом свихнувшемся мире, полном земли, домов, облаков, соли, пчел и мороженого? Поступим так — я открою дверь, что Бог запер, уходя из этого мира. А вы делайте что-нибудь, авось и сработает.
— Но что делать?
— То, что умеете лучше всего! Бог не дурак, если он наделил вас талантом, то не просто так, — ответил ангел, втянул живот и расправил крылья. — Ну, начинайте!
А затем он затрубил — только вот никакой трубы у него не было, а звук шел из живота, с легкостью пробиваясь сквозь гамбургеры и газировку. От ангельского рева у Джонни кровь застучала в ушах, а в глазах помутилось. Он чуть не свалился со стула, но ухватился за бабку и усидел. В кафе вдруг рассвело — лампочки загорелись ярко, до рези в глазах.
Ангел все трубил и трубил. Старик вытащил обгрызенную ручку и стал калякать в своей тетради — небось, рисовал еще один сумасшедший чертеж. Девушка вскочила, раскинула руки и пустилась в пляс. Мальчик заплакал — видимо, он в этом был спец. Старушка нетвердо опустилась на пол, открыла коробку мелков и покрыла дерево дрожащими линиями.
Что ж, Джонни ничего не оставалось, кроме как петь. Он затянул «Веселую буханку», и разухабистый мотивчик слился с ангельским ревом.
А затем все вокруг залил яркий свет, и Джонни стал Богом.
Богу было нехорошо: глаза слезились, а из носа текло.
— Нет, нет, нет, — стонал Бог. — Я же выкинул это безумие! Я избавился от него навсегда, заперев в одной единственной вселенной, чтобы другие миры не пострадали. Там теперь мужчины соблазняют женщин, дети плачут, собаки лают и виляют хвостом, а деревья растут вниз корнями. И как этой заразе удалось пробраться обратно?! Ну что за напасть! — Он помотал головой и чихнул. — А может, это что-то другое? Но нет, я узнаю и сумасшедший мотивчик про буханку, и скрип мелков! Зараза вырвалась и добралась до меня во второй раз! И что теперь делать? Куда деть эту гадость? Отправить обратно — так ведь она снова вернется! И как пролезла, я же все швы залатал! Ну вот, мне уже начинает казаться, что старики должны умирать, лошади — бегать на четырех ногах, а слоны — иметь два уха и хобот. Так и до полного сумасшествия недалеко! Надо сделать что-нибудь побыстрее! Ладно, отправлю заразу туда, откуда пришла! Авось сработает!
Он еще раз громогласно чихнул, и Джонни почувствовал, что его уносит ветром в черную бесконечность. Его закрутило, завертело, засосало в не пойми что, а затем бросило вниз, ногами по доскам и пальцами по клавишам.
— Та-дам! — пропел рояль. — Та-да-дам!
— Веселая буханка войдет, а потом выйдет! — заорал Джонни, а толпа ответила радостным ревом.
В лицо ему летели розовые трусики в кружевах, ромашки и пивные бутылки. Джонни увернулся от цветов и бутылок, ловко схватил трусики прямо в воздухе и торжествующе помахал. Концерт удался — Джонни был в ударе, а такой толпы он не собирал со времен хита «Черная девчонка, что любит печенку».
Он собирался было приступить ко второму куплету, но тут небеса загорелись. Джонни задрал голову и увидел, как падает ангел: с белыми крыльями и черным дымным хвостом. Он прошелся наискосок по небосводу, а потом загремел вниз где-то за заводом и пустырем. Это был знак, которого Джонни так ждал, послание Божье. Джонни наплевал на второй куплет, отбросил трусики и, вытащив потрепанную Библию, которую повсюду таскал с собой, бросился прочь — ангела нужно было найти, и сделать это должен был он, Джонни. Он это чувствовал.
@темы: orig reverse